Спросила: - А где Коля?
   Сказал, что как водка закончилась, Коля ушел. Еще признался, что всю Колину водку он выпил сам, а Коля сосал какие-то леденцы.
   Как-то получилось после этого, что скандалы у нас прекратились, пропала и мысль о разводе. Еще через полгода я забеременела, и родила дочку. Она не успела побегать по двору при Коле, но успела получить зайчика от него на прогулке в коляске.
   А два года назад Коля умер. Он родился с синдромом Дауна, и прожил куда больше, чем все люди с этим диагнозом. По-моему, ему чуть-чуть не хватило дотянуть до пятидесяти. У нас опять полный двор детишек, вот только нет стульчика и Коли на нем.
   Завтра я поеду к нему на могилу. По традиции, умершему мужчине полагается поставить рюмку водки на надгробие, вот только Коля совсем не пил. Он и с мужем моим не пил, когда они сидели на кухне. Он эту самую бутылку водки отдал ему, а сам сосал леденцы. У дочки есть плюшевый медвеженок, я уже спросила ее, можно ли я подарю этого медвежонка очень хорошему дяде, который спит? Дочка добрая – она сразу отдала игрушку, и завтра я отвезу ее Коле.
   Даунам нельзя иметь детей, наверное, это правильно, вот только нашему двору так не хватает Коли... Спи спокойно, мой милый друг, а медвежонок... пусть он обнимет тебя.

Строки к размышлению

Вы спросите, зачем я выложил это, в общем-то, не такое уж и гениальное стихотворение?
А что вы скажете, когда узнаете, что сие творение написано Иосифом Виссарионовичем Джугашвили,
будущим вождем всех народов, когда ему было всего 18 лет?

Наверное, стоит задуматься...

   Группа узбеков работала на сезонных работах в моем поселке. У парня одного – не то, чтобы нового русского, так – оборзевший средний класс.
   В перечень их задач входило выложить плиткой дорожку. Битой плиткой – на манер мозаики. Для работы они привлекли земляка – сгорбленного старичка, который принялся за работу медлительно, но очень прилежно – кусочки плитки ложились не просто гармонично, но даже с каким-то художественным решением. Старичку работа была в радость – он задерживался допоздна.
   И вот, в выходной, когда остальные работники уже ушли, к дому подъехал хозяин. Он приехал не один -  из его иномарки выпорхнуло некое белокурое создание. Вместе они направились к дому. Старичок оторвался от работы и отошел в сторонку, втайне надеясь, что хозяин оценит его работу. Как бы не так.
   - Слышь, цунареф, че долго-то так?! – рявкнул, проходя мимо, молодой хозяин жизни. И, сочтя, что демонстрация власти была недостаточно убедительной для дамы, добавил: - Сложи-ка дрова в поленницу! А то уже неделю валяются!
   - Хозяин, но я – каменщик… - с характерным тягучим акцентом попробовал возразить старичок.
   - Слышь, цунареф, я тебе бабки плачу!!! Какой ты каменщик, если неделю копаешься – дорожку замостить не можешь?!!
И, смачно сплюнув под ноги старику, парень увлек восхищенную барышню в дом... Старик перевел взгляд на груду дров, потом – на свою тропинку, потом – снова на дрова... Вздохнув, он принялся за работу.
   Утром, весьма довольный собой, хозяин вышел на крыльцо. Он сладко потянулся, одновременно зевая и... застыл в растопыренной позе с открытым ртом! Прямо посреди участка стояло НЕЧТО. Это был бурого цвета правильный КВАДРАТ два-на-два метра. Обалдевший парень сделал два шага вперед, и осознал, что перед ним – ПОЛЕННИЦА! Стоящая сама по себе, без единой опоры! Мало того – ее верхний край был идеально ровным – гладкие края поленьев были подогнаны заподлицо. Левая и правая стороны не были такими идеальными, но, тем не менее, также были очень ровными.
   - Цу... Цунареф!!! Ты... Ты... – хозяин быстрыми шагами направился к сидящему у стены сарая с опущенной головой старику. – Ты охренел?!!
   С этими словами он толкнул поленницу, намериваясь устранить сие новообразование... Не тут то было! Поленница даже не покачнулась! Парень замер и снова удивленно уставился на нее.
   - Ты ее склеил, что ли? – то ли спросил, то ли просто подумал он вслух. Тут он увидел рядом с поленницей колоду, на которую, судя по всему, забирался старик, чтобы положить верхние ряды. Хозяин вскочил на нее и дернул полено из верхнего ряда... Полено легко снялось. С обратной (не гладкой) стороны оно оказалось увенчанным двумя выпирающими сучками. Парень посмотрел на то место, где оно лежало. Нижний ряд был уложен так, что его поленья образовывали две малюсенькие ниши, в которые эти самые сучки вставлялись, как штепсель в розетку... Парень положил полено на место и перевел взгляд на старика.
   - Ну, ты... Ты даешь, цу... Эй! – парень спрыгнул с колоды и приблизился. – Ты... Вам плохо?
   Старику не было плохо. Он умер. Уставшим, но довольным.
   Парень оплатил похороны. Плитки из тропинки и поленья из поленницы пронумеровали, сфотографировали и перенесли на кладбище. Там из них сделали собственно тропинку и ограду вокруг могильного камня. На этом камне высекли имя, годы жизни, и рельефную Звезду Героя Социалистического Труда, которую «цунареф», оказывается, получил в далеком 1955-ом. За «Байконур».