Десять-десять, улыбаюсь,
Так в часах застыли стрелки,
Время ждет, а я катаюсь,
На летающей тарелке.
Ошмеленной мысли рой,
Я парю над облаками,
Окрыляченный хаврой,
Небо трогаю ногами.
Пробуксовывают пятки,
Я стремителен и смел я,
И с меня все взятки гладки,
И на все плевать хотел я.
Я - мираж, я - нереален,
Я принял антигрустинина,
Я и не материален
От щепотки кокоина.
Настлив день
Или ненастлив -
Мне плевать,
Я просто счастлив.
***
Я мечтал в голубой лагуне,
Где, как зубы, коралловость рифов,
И на рифах уснула шхуна,
И кружатся тучи москитов.
Где бурлит перламутрово пена,
Разбиваясь о гребни утесов,
Небо там, где необыкновенно,
А на пальмах растут кокосы,
Замереть как-то благовейно
Там, где тучи царапают горы
А потом зафигачить "Портвейна'
И заесть его помидором.
***
Я иду в тридесятое царство
Через реки, овраги и горы,
Через время и через пространство,
Топи скуки, нирваны озера.
Как больной в предпоследней агонии,
Я шагаю себе в никуда
По какой-то злосчастной иронии.
В быстрой смене сюжетов и тем
Мне не важно: весна или осень,
Я шагаю лишь только затем,
Чтоб коньки где-то взять и отбросить.
***
Не скрою - Вы мне симпатичны,
Гармония лица и тела,
Вы так изящно симметричны,
Величественны, мягкотелы.
Вы вся вкуснее кока-колы,
И понимаю я отлично,
Мы с Вами чем-то разнополы,
Но все же фотогеничны.
Мы оба - следствия в причине,
Мы вместе - человечий род,
Да будет женщина в мужчине,
А лучше пусть наоборот.
***
Лежал и думал о Майами,
Стук в дверь, гляжу - Омар Хайям,
По кругу двигая бровями,
Мой сон развеял о Майами:
И, сам в себе души не чая,
Играет четками, скучая:
Что ты разлегся, как Даная?
Поехали к индейцам майя,
Развеселимся и погуляем:
Лукаво кашляет: кхе-кхью,
А я ему: послушай, Хаим,
Я третий день уже не пью.
Уйди, не видишь, я грущу,
А то ботинком запущу.
***
Вот уже ночь. Взошла на небо луна,
Ночь пришла, а я не сплю ни хрена.
Я кручусь в постели, словно в бреду,
И в бреду кручу свою "ерунду".
А потом от удивленья кричу.
Ну, а вдруг я "ерунду" откручу?...
Но под утро наступает предел
От видений сооблазнительных тел,
Бью ногами по постели как конь:
Вот я - порох, вот - бенгальский огонь...
Говорят друзья, и советуют:
Жениться пора...
Может и правда?
***
На женщин рот не разевай
И не раскатывай губу,
А лучше матом наругай
Или еще - поколоти.
А то полюбишь, как дурак,
И будешь чахнуть и бледнеть,
И не поверит тут никто,
Что ты не тряпка, а мужик...
***
О, сколько раз тебя я снил
И сколько раз тобою грезил!
Я б с радостью тебя убил,
И утопил бы, и повесил.
И застрелил, но я лишь снил.
И отравил бы, но лишь грезил.
Еще б прибил, и удавил,
Но здравый смысл перевесил...
И вот, снеся все и стерпя,
Поверь, я тонко все продумал:
Ведь если б не было тебя -
Я б все равно тебя придумал.
***
Вы лежали в гамаке
С сигаретою в руке
И невольно искривляли
Тело где-то в позвонке.
Вы лежали у реки
Ни близки, ни далеки,
И губами выдували
Слюни, словно пузырьки,
Я хотел быть ветерком,
Я хотел быть гамаком,
Грудь вам лапками царапать
Легкокрылым мотыльком.
Я хотел бы быть рекой,
Гладить вас своей рукой,
Гладить волосы и тело -
Вот я ласковый какой:
Я хотел быть ветерком,
Я хотел быть мотыльком,
Только на хрен вы мне сдались
С искривленным позвонком.
***
Есть на лице моем печаль,
Я не могу уже молчать:
Я гений! - хочется кричать -
Никто не хочет замечать.
Промчатся куда-то годы
И скажут, меня читая:
Он с детства любил природу
И женщин родного края.
***
Я люблю Ваших глаз овальчики
Я в нокауте в первом же раунде,
Ваши тонкие в кольцах пальчики
Крепко держат меня за "Баунти",
А от пальчиков Ваших веет морозом,
Я очень прошу Вас: так крепко не надо,
Там нежная, сочная мякоть кокоса
И толстый-толстый слой шоколада.
***
Все во мне перевернулось,
Все во мне перемешалось,
В мое сердце ты нахально
Хирургически вмешалась.
На твоих глазах я вяну,
Я страдаю, но молчу,
На тебя лишь только гляну -
Тут же сразу и хочу.
Не дышу, а обоняю:
Носик, ушки, ручки, ножки,
Я глазами открываю
Твои змейки и застежки.
Видно мысли ты читаешь,
То приходишь, то уходишь,
Раздразнишь и исчезаешь,
Думая, что за нос водишь:
Ты мне голову морочишь,
Погоди еще, - шепчу я,-
Когда ты меня захочешь -
Знать тебя не захочу я.
Будешь всхлипывать слезами
И страдать, ломая когти,
Раздевать меня глазами
И кусать себя за локти.
Может быть и снизойду я:
Наслаждайся моим телом,
Но шепчу при поцелуе:
Дура! А ведь не хотела!
***
Того не ведают невежды:
Жизнь бесконечна, а тела -
Сиюминутные одежды
Недолговечного стекла.
Но между тем и этим между
День изо дня себе твержу:
Я так люблю свою одежду,
Что даже слов не нахожу.
Пусть в синтезе хлопот пустых
Одежда есть мое блаженство,
Пустите меня в лик святых,
Ведь я же просто совершенство!
***
Осенило, понимаю:
Ничего собой не значу,
Понимаю - не поймаю,
Я за хвост свою удачу,
Никогда не полюблю
Девушку в волшебном гроте,
Никогда не запою
Как Лучано Паваротти,
Ничего не напишу,
Никого не нарисую,
И "to be, or not to be", -
Тоже не произнесу я.
И, захлебываясь грустью,
Весь в тоске, все опостыло,
Щас возьму, пойду, напьюсь я
И набью кому-то рыло.
***
Ты в руках с воздушным шариком,
Я смотрю, а будто грезится,
Что глаза твои – фонарики.
А в глазах, чертята бесятся.
Кажутся желания странными,
Легкий бриз небрежно пенится,
Пляж пустынный с пеликанами,
И еще закат сиренится.
Я молчу многозначно,
Я внимаю заворожено,
Хочется тебе мучительно
Залепить лицо пироженым.
Волны стаями дельфиновы,
То ли грезил, то ль привиделось:
Шлеп! И в бешенстве рубиновом
Ты ушла. Верно, обиделась.
Всю измазав кремом рожу,
Черти на кого похожа,
Дура набитая!